Вера и исследование
N 15, 2000 г.

1. Польза науки

В последние годы во всем мире наблюдается падение интереса к науке. По данным разных опросов в России только 7 - 14 % опрошенных считают, что надо поддерживать фундаментальную науку. Ее считают ответственной за создание все более разрушительного оружия, за загрязнение окружающей среды, и даже за оскудение духовных интересов человека.

Напомним, прежде всего, что все блага цивилизации, в конечном счете, появились в результате развития науки. Беда в том, что временная шкала, характерная для взаимодействия науки и общества - десятки, а иногда и сотни лет, а у людей короткая память. Промежуток между появлением результата научной работы и основанным на нем технологическом достижении, а затем и бытовом приборе, лекарстве, средстве передвижения превышает обычно продолжительность человеческой жизни.

Существующий уровень технологии, обеспечивающий бытовые и культурные потребности, кажется чем-то само собой разумеющимся и уж во всяком случае не связанным с деятельностью людей, выводящих замысловатые формулы, которыми мучают детей в школе (впрочем, уже перестают за явной ненадобностью - астрономия, например, фактически отменена во многих российских школах).

Между тем, поворачивая кран в ванне, мы должны вспомнить Паскаля, заложившего основы гидродинамики, щелкая электровыключателем - Ампера и Фарадея, слушая радио и смотря телевизор - Максвелла и Герца, а вставляя в компьютер лазерный диск - Эйнштейна. Вся современная техника покоится на законах механики, сформулированных Галилеем и Ньютоном и основанных, в конечном счете, на наблюдениях звезд и планет. Эти люди руководствовались только собственным любопытством и внутренней логикой развития науки, но по их пути пошли другие. На основе теорий Максвелла и Эйнштейна, Попов и Маркони сделали радиоприемники и радиопередатчики, а Басов, Прохоров и Таунс - лазерные излучатели. Зеленая революция и успехи медицины начинались с бескорыстного изучения мушек и невидимых глазу козявок... Изучение ядер атомов и внутреннего строения звезд, над очевидной бесполезностью чего смеялись до 1939 г., дало не только атомную бомбу, но и почти неисчерпаемые источники энергии.

Только дальнейшее развитие науки может обеспечить сносные условия существования возрастающему населению Земли. Альтернативы этому уже нет, точка возврата пройдена лет сто назад. Дело не только в том, что без науки человечество не сможет преодолеть недостаток ресурсов и загрязнение среды, ведущие к голоду и болезням. Развитие фундаментальной, не ориентированной на приложения, науки, является условием выживания человечества. Наука не может существовать, не отвечая на задаваемые ее собственным развитием все новые вопросы. Отсутствие свежей информации о мире привело бы в итоге к регрессу науки и образования, а затем потере даже и замороженного на сегодняшнем состоянии уровня технологии.

Появление науки было тем возникшим в процессе эволюции приспособлением человеческого рода к среде обитания, которое обеспечило его победу в борьбе за существование. Эта миссия науки - на все времена.

2. Общество и наука

Циклические изменения в отношении общества к науке хорошо известны. Достаточно вспомнить, как ценилась наука в 60-70-е годы XIX и XX века, особенно в России. Долг нынешнего поколения ученых - сделать все возможное, чтобы изменить ход событий и вернуть благосклонность общества как можно раньше, пока закат науки не сменился ночью нового Средневековья. Единственный шанс сделать это состоит в получении доступа к средствам воздействия на общественное мнение, чтобы обратиться к народу с максимально понятной ему, образной, аргументацией. Однако же именно ввиду падения интереса к науке в нашей стране это не получается. В еще существующих научно-популярных журналах ученые очень хорошо объясняют друг другу значимость науки и вред лженауки, но толковая публикация в газете - большая редкость, а телевидение пропагандирует именно псевдонауку. Заколдованный круг необходимо как-то разорвать. Остается уповать на то, что среди руководителей СМИ еще есть люди, способные понять серьезность ситуации.

России нужна своя наука. Да, наука интернациональна, но ее достижения законно считаются предметом национальной гордости. Национальный престиж начинает уже измеряться не только количеством ракет и линкоров. Тейяр де Шарден мечтал о том времени, когда "...гигантские телескопы и циклотроны поглотят больше золота и вызовут больше стихийного восхищения, чем все бомбы и все пушки", когда не только для исследователей, "...но и для человека с улицы животрепещущей проблемой будет отвоевание еще одного секрета и еще одного свойства у частиц, у звезд или у организованной материи". Мы гордимся именами не только Льва Толстого и Чайковского, но и Менделеева и Вернадского.

Существование отечественной науки станет экономически выгодным, если появится заинтересованность в использовании результатов науки, что может и должно быть обеспечено только правильными политическими решениями. Без этого рыночный спрос на научные результаты не появится. Российская наука может оказаться необходимой и при защите национальных интересов страны. Увы, развитие событий показывает, что эта задача остается и на стадии реставрации капитализма, даже номенклатурного.

На Западе все это хорошо понимают. Президент Клинтон в 1995 г. объяснял населению, что "технология - двигатель экономического прогресса, а наука служит топливом для этого двигателя. Мы должны вкладывать средства в фундаментальную науку в интересах нас и наших детей, чтобы вооружить их знаниями и умением, необходимым для жизни и работы в XXI веке".

Напомним, что ответом США на запуск спутника в 1957 г. было не только ускорение их собственных аналогичных проектов, но и резкое повышение стандартов образования. Заимствуя сегодня оттуда столько негодного, мы не перенимаем опыта США в интеграции науки и высшего образования. Правительственная программа на этот счет в России существует, но реально научные исследования в университетах находятся под угрозой прекращения, даже в МГУ. А ведь необходимо знакомить молодежь не только с азами знаний, но и с действительно современными достижениями науки - и это возможно только совместно с теми, кто ведет исследования.

Все усилия и все проекты будут обречены на неудачу, если у нового поколения окончательно заглохнет интерес к науке. Исчезают не только учебники, но и научно-популярная литература, которую не могут заменить красочные и дорогостоящие энциклопедии. Эмоциональную тягу к знаниям, к исследованиям легче всего заронить в юности, и она сохраняется тогда на всю жизнь, поддерживая человека и в самых трудных обстоятельствах.

Поддержка изданий научно-популярных книг и журналов, популяризация науки в средствах массовой информации в перспективе может оказаться тем недорогим, но критически важным воздействием на ход событий, которое спасет страну от деградации.

3. Достоверность результатов науки

Но враги науки - это не только просто невежественные люди. Модный ныне постмодернизм отрицает само понятие прогресса и стремится расценивать науку и лженауку как равноправные наборы "текстов"; его представители не понимают, что справедливость научных знаний относительна и подлинно новое знание обязательно включает в себя предыдущее как частный случай. О неспособности науки объяснить мир говорит и церковь. Об этом, якобы, свидетельствует частая смена научных теорий.

В действительности же научное исследование все более приближает нас к полному описанию нашей Вселенной. Принцип соответствия Нильса Бора гласит, что теории, справедливость которых доказана для той или иной области физических явлений, с появлением новых более общих теорий сохраняют свое значение как предельная форма и частный случай новых теорий. Популярная идея научных революций, якобы полностью ниспровергающих предшествующие теории, попросту неверна. Как это было уже неоднократно показано (см. например, книгу В.Л. Гинзбурга. "О физике и астрофизике", М., Наука, 1985), об этом говорит вся история научного познания, последовательное создание все более общей и всеохватывающей физической теории.

Принцип соответствия можно рассматривать как критерий научности любой теории. Она должна объяснять новое таким образом, чтобы старая теория оставалась предельным случаем новой, как Ньютоновская механика остается работоспособным пределом Эйнштейновской при скоростях, далеких от скорости света. Как говорил Эйнштейн, "лучший удел физической теории состоит в том, чтобы указывать путь создания новой, более общей теории, в рамках которой она сама остается предельным случаем" (А. Эйнштейн, "Собрание научных трудов", т. 1, М. 1965). С этой точки зрения появление теории относительности и квантовой механики следует рассматривать как революцию не в естествознании, а в психологии исследователей - была осознана необходимость построения более общих теорий и недостаточность механистического подхода.

Приводящиеся в качестве примера предыдущие научные революции, на наш взгляд, таковыми не являются. Это было построением первых научных теорий вместо пранаучных. Коперник, Галилей и Ньютон - не революционеры, низвергшие существовавшие научные теории, а создатели науки, исходного приближения, начиная с которого начал работать принцип соответствия. Система мира Птолемея была не первым приближением к истине, а лишь мысленной аналоговой вычислительной машиной и примерно аналогичную роль играла теория флогистона.

Доказанная практикой эвристичность принципа соответствия сама по себе вовсе не тривиальна, она означает - должна означать - глубинное соответствие нашего понятийного аппарата объективным законам мироздания. В каждый данный момент мы можем быть еще далеко от истины, но мы стремимся к ней асимптотически и в бесконечно далеком будущем постигнем ее всю... Согласно Эйнштейну, Господь изощрен, но не злонамерен. Можно сказать, что принцип соответствия есть другая формулировка этого утверждения.

Достигнет ли окончательного успеха ведущаяся сейчас интенсивная работа по созданию единой теории физических взаимодействий или "теории всего"? Достижения последних двух десятилетий огромны, электромагнитные силы (соединенные еще Максвеллом) объединены со слабыми, электрослабые вот-вот сольются с сильными, видны пути и для объединения последних с гравитационными. Будет ли доказано наличие еще и других сил и полей? Вспоминается шутка из знаменитого сборника "Физики шутят": "Господь, они открыли новый трансурановый элемент. Как будем реагировать? - Добавим еще одни нелинейный член в истинное уравнение единого физического поля!"

4. Наука и духовные потребности человека

Мы знаем ныне, где проходит граница непознанного. Весьма важно в этом отношении мнение Ж.Леметра, католического аббата и одного из создателей космологии как науки, высказанное еще 40 лет назад (см.: O. Godard, M. Heller, Cosmology of Lemaitre. Pachart Publ. House, Tucson, 1985.). "Научный прогресс, - писал Леметр, - это открытие все более всеобъемлющей простоты... Предыдущий успех дает нам уверенность в будущем науки: мы все более и более осознаем тот факт, что вселенная познаваема... И поскольку Вселенная проста, - в том смысле, что она познаваема для человеческого разума, она должна быть конечна как в пространстве, так и во времени. Одно не существует без другого и поскольку нуль есть возможное значение для радиуса пространства в какой-то момент времени, прошлое и будущее этого мгновения различаются тем, что в будущем пространство существует, а в прошлом его нет. Такое мгновение есть естественное начало" (op. сit., с. 162). Бесконечности пространства и времени тем самым ликвидируются. Риманова геометрия показывает возможность конечного, хотя и неограниченного пространства, и космология, основанная на общей теории относительности и интерпретирующая красное смещение в спектрах галактик как указание на расширение Вселенной, говорит о существовании сингулярности и дает тем самым "естественное начало", которое также является началом и физики вообще, ибо "в абсолютной пустоте нельзя поставить никаких физических вопросов". И Леметр заканчивает свое выступление на Сольвеевской конференции 1958 г. так: "Я надеюсь, что показал, что Вселенная - не за пределами человеческих возможностей ...Вселенная не слишком велика для человека; она не превосходит ни возможностей человека, ни способностей человеческого духа" (op. сit., с. 167).

Уже из сказанного очевидно, что развитие науки отвечает не только насущным, но и духовным потребностям человечества. Неправда, что лишь религия способна дать точку опоры в краткой человеческой жизни. Наука способна сказать, зачем мы живем, откуда появились, куда идем... Наука последовательно открывает все более приближающуюся к истинной картину мироздания (каждый шаг подтверждается практикой и множеством независимых друг от друга научных результатов) и на повестке дня стоит ныне включение в нее человека и человеческого разума, поиски во Вселенной братьев по разуму.

Наша способность понять мир вызывает, конечно, непреходящее удивление. Веру в рациональную природу реальности Эйнштейн называл космическим религиозным чувством. Но мы - дети нашей собственной Вселенной и наш мыслительный аппарат и создаваемые им понятия адекватны устройству нашего мира. Наша миссия в мире - познание его.

Современная космология допускает существование множества вселенных с бесконечно разнообразными условиями в них (например, с другой размерностью пространства и другими элементарными частицами); параметры нашей Вселенной столь точно соответствуют возможности нашего существования именно потому, что нас нет во множестве других вселенных. Возможно, что "черные дыры", существование которых почти доказано современной астрономией, откроют пути в эти вселенные - или же в другие времена нашей Вселенной.

Не только машина времени, но и творение вселенных начинают всерьез обсуждаться исследователями.

Теоретическая физика подходит к выводу о возможности возникновения новых вселенных при столкновении элементарных частиц сверхвысоких энергий, а весь наш опыт учит тому, что возможное в теории оказывается когда-нибудь осуществимым и на практике. Серьезные космологи говорят о возможности существования эволюционной последовательности вселенных, создаваемых разумными существами - параметры этих вселенных, очевидно, совместимы с возможностью существования в них соответствующих форм интеллекта. Надо ли говорить, что носители разума и в нашей Вселенной могут очень сильно отличаться от нас?

Вероятно, что и мы научимся когда-нибудь творить вселенные. Возможно, что творение и эволюция не исключают друг друга, и мыслимый многими Творец не внеприродный субъект, а продукт и причина естественной эволюции. Разве причастность к предельно глубоким проблемам человеческого бытия и мироздания не наполняет жизнь высшим смыслом?

И эта причастность осуществляется в науке не на уровне умозрительных рассуждений, как в теологии или философии, а как участие в реальной работе, приводящей к возможности экстраполяции теорий, многократно проверенных в физических опытах и астрономических наблюдениях. Как смешны и убоги высказывания о том, что наука чужда высшим проблемам бытия...

5. Гипотеза о существовании Бога

Именно в русле работ по созданию единой физической теории появилась инфляционная космология, согласно которой в "ложном" физическом вакууме спонтанно возникают, раздуваются (процесс сверхбыстрого расширения в самом начале существования вселенной называют инфляционным, с его начала и возникает метрическое пространство-время) и затем сжимаются множество вселенных с самыми разнообразными физическими законами в каждой из них.

Новая космология снимает как проблему образования нашей Вселенной, так и проблему возникновения ложного физического вакуума. Вселенные, в том числе и наша, рождаются спонтанно, тогда как физический вакуум пребывает вне времени и пространства. Эти идеи (напомним, тесно связанные с созидаемой и экспериментально подтверждаемой единой теорией взаимодействий) существуют уже лет пятнадцать. Странно читать написанное Президентом РАН Ю.А. Осиповым ("Поиск" № 13, 1998), что "сама научная космология сегодня ставит вопрос о происхождении Вселенной. Было ли что-нибудь до момента Т = 0? Если нет, то как и откуда возникла Вселенная ?" Ему вторит бывший министр науки В. Фортов: "Все создал единый Бог, именно Единый. Если есть Единый Бог, единый промысел, то есть единый предмет исследований". Единый для исследователей и для верующих - спросим мы ? Для тех, кто должен подвергать все сомнению и для тех, для кого сомнение - тяжкий грех?

Академик Осипов далее утверждает, что "сама научная космология сегодня ставит проблемы, соотносящиеся с обсуждающимися традиционной теологией вопросами происхождения Вселенной". Сказать в этом контексте "сегодня" можно было лет этак 50 назад. Это и сделал Пий XII, задавший аналогичные вопросы в 1951 году в своей речи перед Ватиканской Академией наук, озаглавленной "Доказательства существования Бога в свете современной науки". В этой речи утверждалось, что "науке наших дней, проникнувшей взором на миллионы веков назад, удалось, наконец, стать свидетелем этого начального fiat lux, этого момента, когда вместе с материей возник океан света..." На этом основании Его Святейшество заявил: "Творение мира, а, следовательно, Творец мира, а, следовательно, Бог - вот то слово, которое мы требуем от науки и которого наше поколение ожидает от нее" (цит. по: "Труды Второго совещания по космогонии", М. Наука, 1953, с. 314).

Похоже, что Президент РАН и министр науки РФ были готовы произнести, наконец-то, это слово. Ю.А.Осипов не говорит еще, правда, что Бог создал Вселенную, но отмечает, что не случайно многие естествоиспытатели и математики "в конце концов, приходили к вере. Ибо создание любой стройной научной системы неизбежно приводит к мысли о существовании, как в нашей среде говорят, абсолютного разума".

Однако же "стройные научные системы" были созданы, например, и Лапласом и Эйнштейном, и они, как известно, не нуждались в гипотезе об "абсолютном разуме". Космическое религиозное чувство, о котором писал Эйнштейн, это именно преклонение перед возможностью познаваемости мира. И даже президент Папской академии Наук Ж. Леметр в свое время был другого мнения, чем нынешний президент РАН. В то время как Джинс и Милн - почти на 70 лет раньше Осипова и Фортова - отождествили начальную сингулярность с актом творения, Леметр писал, что "вопрос о том, было ли это началом или же творением, чем-то начавшимся из ничего, является философским вопросом, который не может быть решен физическими или астрономическими рассмотрениями" (ор. cit., с. 170).

Теория сингулярности, говорил Леметр, "остается полностью вне любого метафизического или религиозного вопроса. Она оставляет материалисту свободу отрицать какое-либо трансцендентное Существо. Он может сохранить на дне пространства-времени ту же самую умственную позицию, которую занимал по отношению к явлениям, происходящим в не-сингулярных областях проcтранства-времени. Для верующего это означает невозможность какой-либо близости с Богом... Это созвучно со словами Исайи о "Скрытом Боге", скрытом даже в начале творения" (с. 171).

По сути дела, Леметр солидаризировался со словами Лапласа о том, что он не нуждался в гипотезе Бога. Он не желает низвести Бога к роли одной из научных гипотез. Не стоит низводить Бога до этой роли еще и потому, что эта гипотеза, как слишком хорошо известно, объясняет непонятное с помощью еще более непонятного. (Конечно, на эмоциональном уровне любая вера, впитанная с детства, как и всякий импринтинг, необсуждаемы и неоспоримы. И религиозная вера, конечно, не имеет никакого отношения к задачам научного исследования. Потому-то и "верую - ибо абсурдно". Неабсурдное - изучаемо и проверяемо, и "верить" в него нет нужды).

Итак, даже в классической картине начальной сингулярности гипотеза творения лишь унижает Бога (если он есть). Современная же космология вообще снимает проблему начала мира. Первичной сущностью является физический вакуум, в котором спонтанно рождаются расширяющиеся пузыри пространства-времени, новые вселенные, с самыми разными параметрами, и одной из них, конечно, не самой первой, является наша Вселенная. "В настоящее время нет достаточных оснований полагать, что вся Вселенная в целом родилась примерно 10^10 лет назад в сингулярном состоянии... Инфляция (быстрое расширение - Ю.Е.) могла начинаться и кончаться в разное время в различных областях Вселенной, что никоим образом не противоречит существующим наблюдательным данным" (Линде А.Д. Физика элементарных частиц и инфляционная космология, М., Наука, 1990, С. 229).

Заметим, что здесь под Вселенной понимается Мир, все сущее, обнимающее бесконечное число разнообразных вселенных.

6. Молчание Вселенной и судьба цивилизации

Отсутствие признаков существования сверхмогучих цивилизаций называют часто парадоксом Ферми. У обогнавших нас братьев по разуму должны быть средства передвижений и воздействий на соседние звезды, о которых мы и помыслить не можем. ОНИ давно должны были бы быть и в Солнечной системе, как сказал когда-то великий физик. Среди возможных причин молчания космоса может быть и та, что он говорит с нами вовсе не на том языке, которого мы ждем, и шлет нам неожидаемые нами послания. Однако многие считают, что ОНИ, если существуют, наверняка дали бы знать о себе и в очевидной для нас форме, хорошо зная наши способности...

Размышляя над проблемой молчания космоса, И.С. Шкловский, основоположник отечественных исследований проблемы внеземного разума, пришел к 1976 г. к печальному выводу о том, что отсутствие "космических чудес" означает наше одиночество во Вселенной. Однако, по всем оценкам, жизнь и разум, подобные земным, должны были бы зародиться на множестве планет у других звезд с условиями, подобными земным - и это означает, что, достигнув определенной стадии развития, разум погибает, заключил Шкловский. Действительно, для земной цивилизации возможность дать знать о себе появилась одновременно с возможностью самоуничтожения... И когда однажды я высказал И.С. идею, что надеяться можно только на случайный перехват "разговора" двух цивилизаций - и поэтому надо обращать внимание на необычные явления в диаметрально противоположных точках неба, он только печально улыбнулся - три цивилизации на одной прямой?..

Так или иначе, молчание космоса, как подчеркивал И.С. Шкловский (Земля и Вселенная, 1985, № 3, 76 ) незадолго до смерти, представляет собой важнейший научный факт. Конечно, стадия развития цивилизации, близкая к нашей, весьма кратковременна, а, наверно, только сигналы такой цивилизации мы способны осмыслить, как таковые - но близ триллионов и триллионов звезд в нашей и соседних галактиках могли бы оказаться и как раз подходящие к нашему уровню разумные существа, передающие сигналы... Но космос молчит. Нет и никаких очевидных признаков активности сверхмогучих цивилизаций - а ведь всего через несколько миллионов лет цивилизация, первоначально подобная нашей, могла бы овладеть ресурсами всей галактики. Вывод, сделанный отсюда И.С. Шкловским, был печален - разум является чем-то вроде сверхспециализированного гипертрофированного приспособления, вроде клыков саблезубого тигра, сначала помогающего в борьбе за выживание, но причиняющего только вред при изменении внешних условий. "Став на точку зрения, что разум - это только одно из бесчисленных изобретений эволюционного процесса, да к тому же, не исключено, приводящее вид, награжденный им, к эволюционному тупику, мы, во-первых, лучше поймем место человека во Вселенной, и, во-вторых, объясним, почему не наблюдаются космические чудеса".

Спорили со Шкловским и Ст. Лем, и Н.С. Кардашев, который отмечал, что деятельность сверхцивилизаций может быть связана с тем, о чем мы и не подозреваем, например, с уходом в другие пространства, что теоретически возможно в черных дырах. Вместо неограниченной экспансии в нашем пространстве (или, скорее, после этой экспансии, так как эту стадию ОНИ могли пройти за миллиарды лет до нашего появления на свет!) сверхцивилизация может сосредоточиться на изучении микромира, создании черных дыр и других вселенных (см. ниже).

Одним из возможных выходов из этой ситуации является предположение о кратковременности технологической стадии развития цивилизации, предшествующей уходу в самосозерцание. Однако в некотором смысле такое предположение является лишь вариантом гипотезы о неизбежной гибели земной цивилизации, прежде чем она станет способной дать знать о себе инопланетным разумным существам. Скорее всего, существование цивилизации без контакта с внешним миром приведет, в конечном счете, к атрофии мышления, науки и затем к гибели человечества.

Как уже говорилось, переход к "восточному" пути, к стагнации, для нашей цивилизации уже невозможен. Точка возврата пройдена лет пятьдесят (или сто?) назад, полет необратим. Точнее говоря, это было бы похоже на отступление армии Наполеона из Москвы по дороге с сожженными складами провианта, что могло привести только к гибели. Только неуклонное развитие науки может обеспечить пропитанием и спасти от эпидемий возрастающее население Земли и вместе с тем предотвратить экологическую катастрофу - в конечном счете, посредством выхода в космос. Тенденции спада интереса к науке, принявшие крайние формы в нашей несчастной стране, смертельно опасны для человечества. Но не является ли эта тенденция первым указанием на механизм повсеместной гибели цивилизаций на этапе выхода в космос... Во всяком случае, объективные проблемы возникают и внутри науки. На наших глазах экспоненциальный рост всех ее количественно измеримых параметров, продолжавшийся в течение трех веков, сменяется на линейный. Впрочем, это зависит и от внешних факторов. Образование для детей и просвещение для взрослых, как уже говорилось, должно стать первейшей заботой науки.

Объяснение молчания Вселенной, скорее всего, состоит в том, что опознать друг друга способны лишь цивилизации, находящиеся на сходной стадии технологического развития, очень короткой (сотня лет) по сравнению с разбросом возрастов звезд и, значит, цивилизаций (миллиарды лет). Застать подлинных братьев по разуму вблизи нас крайне маловероятно, а возможности цивилизаций, обогнавших нас на тысячи или миллиарды лет, невообразимы. Плоды их деятельности мы, возможно, давно наблюдаем, но интерпретируем как естественные явления (см. В.А. Лефевр, Ю.Н. Ефремов//Земля и Вселенная, № 4, 2000). И если мы уже знаем теоретически, как творить вселенные, то значит, множество цивилизаций давно умеют это делать...

7. Творение вселенных

Заметим, прежде всего, что инфляционная космология, на которой основана концепция множественности вселенных, научна уже потому, что соответствует принципу соответствия, переходя в пределе, на более поздних стадиях уже неинфляционного расширения, в знакомую космологию Фридмана-Леметра, имеющую весьма веские наблюдательные подтверждения. Ныне уже известны и теоретические пути созидания вселенных: для этого надо всего лишь научиться создавать черные дыры из элементарных частиц с энергией порядка 10^15 Гэв. Расширяясь в другое пространство, эти дыры превращаются во вселенные. То, что мы сегодня считаем принципиально возможным, может быть, научаться делать наши потомки.

Английский космолог (не фантаст!) Е.Гаррисон ( Harrison, E.R. 1995, Quat. J. RAS, 36, 193 - 203) предлагает идею естественного отбора вселенных, содержащих разумную жизнь. Разумная жизнь в исходной вселенной создает новые вселенные и есть основания полагать, что физические условия в сотворенной новой вселенной будут такими же, как и в исходной и пригодными для появления жизни такого же типа, что и исходная. И этот процесс продолжается вечно. Вселенные, наиболее благоприятные для разумной жизни, отбираются как способные к репродукции... Эта гипотеза объясняет и постижимость нашей Вселенной для нас. Она создана постижимыми существами, чьи мысленные процессы принципиально подобны нашим.

Конечно, заключает Гаррисон, остается вопрос, кто создал первую такую вселенную (Мир в целом, как мы уже говорили, в рамках инфляционной космологии существует от века). Можно апеллировать либо к теистическому принципу - создание высшим существом, или к антропному принципу - ансамблю вселенных с самыми разными условиями. Второе представляется более естественным...

Нельзя исключать и возможность проникновения самих творцов вселенных внутрь созданной ими Вселенной. О возможности такой космологической экспансии говорили Н.С. Кардашев, Г.М. Идлис и другие. Это, может быть, пригодится, если нашей Вселенной предстоит перейти в стадию космологического сжатия... Вырвавшись из рук своих творцов, вселенная управляется уже только законами физики! "Боги" могут только завести пружину эволюции... И мы, люди, когда-нибудь станем, подобно другим творцам, сами творить вселенные. Надо ли говорить, как выглядит в этой перспективе христианская мифология. Античная была ближе к здравому смыслу...

Пьер Тейяр де Шарден пишет: "Да, мечта, которую смутно лелеет человеческое научное исследование, - это, в сущности, суметь овладеть лежащей за пределами всех атомных и молекулярных свойств основной энергией, по отношению к которой все другие силы являются лишь побочными, и, объединив всех вместе, взять в свои руки штурвал мира, отыскать самую пружину эволюции. Тем, у кого хватает мужества признаться, что их надежды простираются до этого, я скажу, что они - лучшие из людей и что разница между научными исследованиями и поклонением меньше, чем принято думать" (Тейяр де Шарден П. Феномен человека, М., Наука, 1987, с. 198).

К этим великим словам, сказанным более полувека назад, можно только добавить, что принципиальные пути к штурвалу эволюции, кажется, уже видны...

Юрий Ефремов

наверх